1) Быть гомосексуалом - неестественно. Настоящие люди должны отвергать все неестественные вещи, например очки, полиэстер, отопление или кондиционеры. 2) Легализация гей-браков приведёт к росту числа геев. Точно так же как общение с высокими людьми приводит к тому, что вы тоже подрастаете на десяток сантиметров. 3) Легализация гей-браков откроет дорогу к прочему сумасбродству. Например, некоторые захотят заключить брак со своими собаками, потому что собака является дееспособным физическим лицом и может подписать свидетельство о браке. 4) Гетеросексуальный брак существует тысячелетия и никогда не менялся; женщины до сих пор являются собственностью своих мужей; чёрные не могут заключать браков с белыми, а развод тоже до сих пор запрещён. 5) Если разрешить гомосексуальные браки, то традиционный брак потреяет своё значение; священное таинство брака Бритни Спирс с её бывшим одноклассником, длившегося 55 часов, будет разрушено. 6) Гетеросексуальные браки оправданы, потому что в результате их рождаются дети. Гомосексуальные пары, бездетные пары, люди старше 50 лет не должны иметь право заключать браки, потому что в наших детских домах ещё есть места, и этот мир нуждается в как можно большем количестве детей. 7) Конечно же, родители-геи воспитают детей-геев. Потому что в гетеросексуальных семьях вырастают только гетеросексуальные дети. Дети-геи прилетают из космоса. 8) Гей-браки не одобряются церковью. В нашем теократическом обществе ценности религии должны быть обязательны для всех. 9) Дети не могут вырасти нормальными членами общества, если у них не будет мужской и женской ролевой модели дома. Поэтому наше общество должно запретить родителям-одиночкам (и, боже упаси, одиноким бабушкам или дедушкам) воспитывать детей. 10) Гей-браки фундаментально изменят наше общество; мы никогда не сможем адаптироваться к новым социальным нормам. Ведь мы никогда не смогли адаптироваться к индустриальному и пост-индустриальному обществу, автомобилям, самолётам, телевидению, интернету и т.д. (c)
Я – лишь воин на древнем поле битвы, изможденный и полуживой. Огромная равнина, простирающаяся предо мною, словно доска мясника, покрыта разорванными, разрезанными от плеча до пояса трупами… Кругом отрубленные головы, еще шевелящиеся руки; всюду косо воткнутые мечи, которые небрежно и бессильно бросали живые мертвецы. В утреннем холоде от еще горячей крови идет легкий пар, а моя голова полна криками и кличами бойцов.
Я один из тех, кто остался в живых. Я сижу на коленях, с трудом сдираю с себя шлем – он прилип к шее, и засохшая корка грязи неприятно отзывается на коже; снимаю проклепанные рукавицы… Меня начинает пронизывать тишина, оставшаяся после жаркого побоища.
Но тут… издалека я слышу странные звуки, о природе которых могут догадываться только опытные воины, те, кто чудом не раз выживал в бою. Глухие раскаты, слегка потрясающие землю, не прекращаются и все более приближаются. День вмиг превращается в сумерки, когда я вижу гигантскую тень, бредущую по липкой жиже…
Черная морщинистая кожа огромного монстра из диких кошмаров змеится червями и покрыта ошметками плоти, на уродливом горбе – россыпь черепов, намертво пристывших к спине изверга. Отбеленные лбы голов прокалывают шипы и наросты, а сотня щупалец-хвостов хлещет сзади.
Его жуткие когти, растущие прямо из колонн ног, достигают меня и зверь останавливается. Медленно, почти степенно, поворачивается его голова, и жирная шея приходит в движение. Я машинально хватаюсь за меч, но моя душа, как мелкий паразит, червь, крошечный гад, сжимается при виде его пламенного взгляда: неистовые красные глаза навыкате… жуткая пасть дышит могилой. Он фыркает, хрипит. Я перестаю дышать.
Тихо щелкнули металлические челюсти, когда он пошел своим путем дальше, оставив меня в покое. Исчадие, горой возвышающееся над моей головой, прошло мимо. Я… жив, и в этом вся разгадка.
Прикрыв глаза и судорожно глотая воздух, я смотрю, как гигант пропадает. Живых он не имеет права трогать, но все же прожег меня дьявольским взором… он останется со мной навсегда. А под его ногами продолжают трещать кости и хлюпать кровь.
Теперь я знаю его. Посланник ужаса, он забирает тела и души убитых и раненых, ходя по всем полям великих войн. Он – пес Смерти Танатос, ее Коса…
Я снова это нашел. Я снова ржал. xD Чего только не найдешь, порывшись в заметках столетней давности xD
Сцена 1. Лузианна. Вечерело.
Луи: - О, я так страдаю! Я любил своего брата, а он умер. А я любил его. Но между нами ничего такого не было. О, как я страдаю! Лестат: - Испей из меня и живи вечно. Луи: - Что?! Лестат: - В смысле, выпей моей крови и живи вечно. Луи: - Я страдаю! Зачем мне жить вечно? Чтобы вечно страдать?! Лестат: - Но ты будешь таким же красивым и сексуальным, как я. Луи: - Не уверен, что нахожу тебя красивым и сексуальным. Лестат: - Да ты фригидный нытик! Луи: - Пшёл вон. Я страдаю. Сейчас умру от горя. Лестат: - Я предлагаю тебе вечную жизнь. Луи: - Господь тоже. Лестат: - Ты станешь вампиром! Тысячи готов по всему миру подавятся томатным соком от зависти. Луи: - Хм. Лестат: - А ещё ты перестанешь страдать. Луи: - Почему это? Лестат: - Потому что со мной не заскучаешь. Тебе будет не до страданий. Луи: - Ой, ну не знаю... Лестат: - Даю тебе поломаться 24 часа, а потом решим этот вопрос раз и навсегда.
Луи: - Ладно. Что уж там. Раз красивым и сексуальным.... *Лестат набрасывается на Луи и они страстно целуются* Луи: - Ну, я стал уже вампиром? Лестат: - Нет. Я просто давно не целовался. Захотелось что-то. Луи: - Я, в принципе, не спешу. Лестат: - Нехорошо заставлять вечность ждать. *Лестат кусает Луи* Луи: - Аааааааааааах.
Сцена 3. Лузианна. Ночь.
*Луи рыдает кровавыми слезами, Лестат разглядывает свои ногти* Луи: - Ыыыыыыыыы!!! Лестат: - Меня прельстила твоя задница, Луи, но если бы я знал, что ты подвержан приступам депрессии и ипохондрии, то я бы не стал с тобой связываться! Луи рыдает. Лестат: - Хватит! Ты испортишь мои ковры! Луи *сквозь рыдания*: - Это мой дом и ковры мои. Лестат: - Бла-бла-бла. Мы бы могли предаваться вампирскому разврату, но вместо этого ты сидишь тут и рыдаешь! Луи: - Мне крыску жаааалкооо! Лестат *ехидно*: - Не переживай, милый. В твоём доме сотни крыс. Как на помойке. Луи *рыдает*: - Когда я был маленький, то у меня была маленькая домашняя крыса. Я её любил. Лестат: - Что с ней случилось? Луи: - Она убежааала. Лестат: - Наверное, не вынесла твоих стенаний. Луи: - Ты злой и эгоистичный! Лестат: - Чтобы развеять этот миф, я сделаю доброе дело и подарю тебе новую зверушку. *в сторону* Клодия! Шастай сюда! Клодия: - Не приказывай мне, говнюк. Лестат *роняет пилочку для ногтей*: - Что ты сказала?! Луи *оживляясь*: - Она мне нравится. Клодия: - Сразу говорю, белобрысый меня бесит. Лестат: - Я - белокурый! А ты маленькая.... Луи: - Замолчи, Лестат. Клодия: - А брюнет в моём вкусе. Луи *довольно*: - Давай страдать вместе? Клодия: - Куда я денусь?! Если этот сукин сын превратил меня в вампиршу до полового созревания! Я даже не узнаю, что такое ПМС! Лестат: - Скажи мне спасибо за это!!! И не называй мою маму сукой! Клодия: - Заткнись!!! Лестат: - Сама заткнись!!! Клодия: - Луи любит меня, а не тебя!!! Лестат: - А минет он делал мне, а не тебе!!! *сатанинский хохот* Луи: - Минуточку! Я был подавлен! Ты воспользовался этим! Лестат: - Луи - ты нравственная проститутка! Луи: - Ты сорвал цветок моей невинности! Лестат: - Да у тебя уже сифилис был, когда мы познакомились! Луи: - Я могу объяснить! Я страдал! Клодия: - Луи, мы должны его замочить! Луи: - В сортире? Клодия: - В болоте! Лестат: - Я не утону! *Клодия бьёт Лестата веслом по голове* Луи: - Клодия, это жестоко и бесчеловечно! Дай-ка, я сам. *бьёт Лестата по голове веслом*
Сцена 4. Европа. Ночь.
Луи: - Боже, как грязно в Европе. Клодия: - Я хочу быть женщиной. Луи: - Клодия, я быть может, тоже хочу! Но тут ничего не поделаешь. Можно только страдать. *появляется Арман* Луи: - Это ангел! Клодия *мрачно*: - Это недотрах. Арман *томно*: - Ах. Луи: - Кто ты, чудное дитя? Клодия *ворчит*: - Педофил хренов. Арман: - Я страдающий в ночи страдалец и изголодавшийся по любви вампир. Я - Арман. Мне пятьсот лет. Ещё я директор театра и кладбища. Очень приятно. Луи *любезно*: - А на вид вам всего 17-ть. Арман: - Когда мой Мастер впервые меня захотел, то мне было вообще всего 15-ть. А ещё у меня была амнезия. Луи: - Так вы - гей? Арман *кокетничая*: - Я уже забыл, что это такое. Луи: - О! Клодия *меняя тему разговора*: - Ну, и где сейчас этот Мастер? Арман *страдая*: - Ах... Его и его красные колготки разодрали пятьсот лет назад вампиры-падонки. Они завидовали его гарему из мальчиков и тому, что он природный блондин. Луи: - Ну, ну. *обнимая Армана за плечи* Арман обнимает Луи. Клодия: - Луи, нам пора играть в куклы! Арман прищуривается и злобно зыркает на Клодию.
Сцена 5. Всё та же Европа. Час до рассвета.
Луи и Клодия играют в куклы в гостинице. Врываются вампиры. Луи: - Что за хрень, господа?! Клодия: - Их послал Арман убить меня! Луи: - Он не такой! Клодия: - Такой, такой! Луи: - Арман! Арман *томно*: - Ах, Луи... ты такой сексуальный. Представляешь, как тяжело мне жить пятьсот лет в возрасте, когда половое созревание на пике активности?! Эти вечные гормоны... Брось Клодию, будь со мной. Клодия: - Луи!!! Луи: - Заманчиво, но нет. Арман: - Какая жалость. Но ты всё равно будешь моим. *топает ножкой* Я так хочу. А Клодию мы будем судить. Она убила Лестата. Луи *истерично*: - Как вы узнали?! Клодия *пихает Луи*: - Дурак! Чего ты колешься?! Ещё не пытали даже! Арман: - О, Лестат нам сам сказал. Выходит Лестат. Клодия: - Арррррргх! Тебя даже крокодилы не переваривают! Лестат показывает ей язык и подмигивает Арману. Арман облизывается. Луи *с выражением похоти, страдания и ненависти*: - Лестат! Лестат *с выражением похоти*: - Луи! Луи: - Лестат! Лестат: - Луи! Луи: - Ах, перестань! Ты на меня больше не влияешь! Лестат: - Луи, вернись ко мне. Я буду ловить тебе крыс! Луи: - Ах, нет. Арман: - Луи, а я? Луи *задумчиво*: - Ты так молод и красив, как ангел. Арман *с затуманенным взглядом*: - Ангелы, иконы... Киевская Русь... Князь Игорь, князь Владимир, Ярослав Мудрый.... "Слово о полку Игореве"... Ооооооо! *падает в обморок* Клодия: - Эй! Я всё ещё жива! Лестат: - Это не проблема! Вампиры обступают Клодию. Лестат *выпихивая Клодию на солнце*: - Ах, дорогуша, мы удобрим твоим прахом кусты с розами. Правда чудесно? Луи: - НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!! Лестат: - Луи, милый... Луи: - НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!!! Я спалю здесь всё нахрен! *размахивает подсвечником* Арман из комы: - Надо убираться отсюда. Все уходят.
Сцена 6. Джунгли Амазонки. Ночь.
Луи: - Арман, я не могу быть больше с тобой. Арман: - Почему?! Луи: - Мне надо продлить мой загранпаспорт. Арман: - Но ты труп! Луи: - Ну, свидетельство о смерти. Арман: - Что за бред? Луи: - Я хотел тактично сказать, что ты меня больше не возбуждаешь. Вот если ты осветлишь волосы... Арман вздыхает. Лестат *в кустах*: - Ха-ха. Кто-то пихает Лестата в бок. Лестат *оглядывается*: - Мама! Что ты тут делаешь?! Габриэль: - Охочусь на слонов. Лестат: - Тут нет слонов! Габриэль *грозно*: - Может, ты собрался учить мать, как ей жить, ммм? Лестат: - Нет-нет, прости, мама. Скорбный голос за их спинами: - Не произносите при мне слов "Мать" и "Отец". Лестат: - Мариус?! Мариус *отпихивая Лестата*: - Подвинься. Мне не видно.... Эй, минуточку. Что это Амодео там делает с каким-то унылым хмырём?! Лестат и Габриэль тактично опускают глаза. Мариус: - Минуточку! Не для этого я его по борделям водил, деньги платил, чтобы он мне тут устраивал камасутру на природе, да ещё и непонятно с кем! *вытаскивает хлыст и вылезает из кустов, несясь прямо на Армана и Луи* Луи: - Ааааааааааааааааааа!!! *бросается в объятия Лестата, потом видит, что это Лестат, бросается в объятия Габриэль, потом видит, что это женщина и в истерике бросается в джунглии* Лестат: - Постой!!! *бежит следом* Габриэль: - Сынко! Там зыбучие пески! *бежит за Лестатом*
Сцена 7. Джунгли Амазонки. Ночь.
Мариус *с хлыстом возвышаясь над Арманом*: - Ну, здравствуй, Андрей Батькович. Арман *дерзко*: - Ты где был? Мариус: - Что за тон? Арман *начиная рыдать*: - Не тебе меня учить! Ты меня бросил! И я страдал пятьсот лет! Мариус *со слезами на глазах*: - Я думал о тебе каждый день! Арман: - Лучше бы не думал, а нашёл меня! Мариус: - Я не мог! Это всё, чтобы не подвергать тебя опасности! Арман: - Зачем мне жизнь без тебя, Мастер?! *катается по траве в истерике и рыдает* В-вы.. подар-рили м-мне вечность, а с-сами к-канули в неё! *захлёбывается слезами* Мариус *обнимая Армана*: - Надо сводить тебя к психоаналитику. Арман *успокаиваясь*: - А кнут при вас? Мариус: - Он всегда при мне. На случай, если я повстречаю тебя. Арман *бросаясь Мариусу в объятия*: - О, Мастер! Я был таким плохим мальчиком! Мариус *игриво*: - Тогда пощады не жди!
Вдали крики. Лестат: - ЛУИИИИИИ!!! Мама, тяни за волосы!!!!
И вдруг мне почудились легкие, осторожные шаги за моей спиною… Кто-то шел по моему следу.
Я оглянулся – и увидал маленькую, сгорбленную старушку, всю закутанную в серые лохмотья. Лицо старушки одно виднелось из-под них: желтое, морщинистое, востроносое, беззубое лицо.
Я подошел к ней… Она остановилась.
– Кто ты? Чего тебе нужно? Ты нищая? Ждешь милостыни?
Старушка не отвечала. Я наклонился к ней и заметил, что оба глаза у ней были застланы полупрозрачной, беловатой перепонкой, или плевой, какая бывает у иных птиц: они защищают ею свои глаза от слишком яркого света.
Но у старушки та плева не двигалась и не открывала зениц… из чего я заключил, что она слепая.
– Хочешь милостыни? – повторил я свой вопрос. – Зачем ты идешь за мною? – Но старушка по-прежнему не отвечала, а только съежилась чуть-чуть.
Я отвернулся от нее и пошел своей дорогой.
И вот опять слышу я за собой те же легкие, мерные, словно крадущиеся шаги.
«Опять эта женщина! – подумалось мне. – Что она ко мне пристала? – Но я тут же мысленно прибавил: – Вероятно, она сослепу сбилась с дороги, идет теперь по слуху за моими шагами, чтобы вместе со мною выйти в жилое место. Да, да; это так».
Но странное беспокойство понемногу овладело моими мыслями: мне начало казаться, что старушка не идет только за мною, но что она направляет меня, что она меня толкает то направо, то налево, и что я невольно повинуюсь ей.
Однако я продолжаю идти… Но вот впереди на самой моей дороге что-то чернеет и ширится… какая-то яма…
«Могила! – сверкнуло у меня в голове. – Вот куда она толкает меня!»
Я круто поворачиваю назад… Старуха опять передо мною… но она видит! Она смотрит на меня большими, злыми, зловещими глазами… глазами хищной птицы… Я надвигаюсь к ее лицу, к ее глазам… Опять та же тусклая плева, тот же слепой и тупой облик.
«Ах! – думаю я… – эта старуха – моя судьба. Та судьба, от которой не уйти человеку!»
«Не уйти! не уйти! Что за сумасшествие?… Надо попытаться». И я бросаюсь в сторону, по другому направлению.
Я иду проворно… Но легкие шаги по-прежнему шелестят за мною, близко, близко… И впереди опять темнеет яма.
Я опять поворачиваю в другую сторону… И опять тот же шелест сзади и то же грозное пятно впереди.
И куда я ни мечусь, как заяц на угонках… всё то же, то же!
«Стой! – думаю я. – Обману же я ее! Не пойду я никуда!» – и я мгновенно сажусь на землю.
Старуха стоит позади, в двух шагах от меня. Я ее не слышу, но я чувствую, что она тут.
И вдруг я вижу: то пятно, что чернело вдали, плывет, ползет само ко мне!
Боже! Я оглядываюсь назад… Старуха смотрит прямо на меня – и беззубый рот скривлен усмешкой…
ANTHONY: Я чувствую тебя, Джоанна. Я тебя чувствую... Неужели они думают, что стены могут спрятать тебя? Вот уже сейчас я под твои окном Стою в тени рядом с тобой Сладко утопая в твоих золотистых волосах, Джоанна...
SWEENEY TODD: Ты так красива и бледна С золотистыми волосами, как у нее Я хотел бы, чтобы ты была такой красивой и бледной. В своих мечтах я видел твой образ, Джоанна.
SWEENEY TODD: Но даже если ты красива - что тогда?- С золотистыми волосам цвета пшеницы. Мы ведь больше никогда не встретимся. Мой маленький голубь, моя сладкая Джоанна...
ANTHONY: Я украду тебя, Джоанна...
SWEENEY TODD: Прощай, Джоанна. Ты уходишь, но все же ты моя. Я счастлив, Джоанна. Я счастлив!
ANTHONY: Джоанна...
BEGGAR WOMAN: (Нищенка) Дым! Дым! Дьявольский знак! Дьявольский знак! Город в огне! Ведьма! Ведьма! Чувствуете запах, сэр?- Дьявольский смрад! Каждую ночь во время вечени. Дым, изрыгающийся из пасти ада. Город в огне! Город в огне! Беда! Беда! Беда...
SWEENEY TODD: И даже если я никогда не услышу твой голос, Мой дикий голубь, моя дорогая, У меня все равно есть причина для радости: Мой будущий путь ясен, Джоанна...
ANTHONY: Я тебя чувствую...
SWEENEY TODD: И в той темноте, где я брошу слепцом, С тем, что я так и не смог забыть,
ANTHONY: Джоанна....
SWEENEY TODD: Отныне в моих мыслях всегда утро, Мой невинный ягненок, моя любимая Джоанна.
SWEENEY TODD/ANTHONY: Ты остаешься, Джоанна...
SWEENEY TODD: В своих мечтах я видел твой образ. Ах, смотри, Джоанна...Здезда!
ANTHONY: Сладко утопая в твоих золотистых волосах...
SWEENEY TODD: Падающая звезда..!
BEGGAR WOMAN: Туда! Туда! Кто-нибудь, кто-нибудь, взгляните туда! Разве я не говорила вам? Чувствуете запах? Город в огне! Быстрее, сэр! Бегите и расскажите всем! Предупредите всех о ведьминых чарах! Он исходит оттуда, оттуда, этот отвратительный запах! Сообщите об этом участковому или же полиции! Расскажите! Расскажите! Демон! Город в огне! Город в огне! Беда! Беда! Беда...Демон . . . Милостыня? милостыня...для несчастной женщины...
SWEENEY TODD: И даже если я буду думать о тебе, я уверен, до самого дня моей смерти. Мне кажется, с каждым днем я скучаю по тебе все меньше и меньше. Johanna...
ANTHONY: Джоанна...
SWEENEY TODD: И ты была бы такой красивой и бледной. И была бы так похожа на нее... Если бы только ангелы имели власть, Мы оставались бы теми, кем мы были...
ANTHONY: Я тебя чувствую, Джоанна....
SWEENEY TODD: Просыпайся, Джоанна! Настал новый день, окрашенный в алый! Мы готовимся, Джоанна, сказать друг другу "прощай".
ANTHONY: Я тебя украду....
Потом, если будет желание и вдохновение, может подкорректирую, ибо перевод топорный получился уж больно...
Разумеется, краска с первого раза не сумела вытравить мой гребаный рыжий >< В итоге получился я у корней, уже отросших, блондин, а остальное какого-то рыже-желтого-пшеничного цвета >_____<